Стены из кирпича
05.02.2017
И у Лаэрта задета честь, и у него убили отца, и он горит местью, но в то время как Гамлет бездействует и ссылается на то, что нельзя убивать молящегося Клавдия, Лаэрт объявляет, что убийцу своего отца он убьет даже в церкви - прямая полемика с Гамлетом, полемика и вызов! И мысль, о которой мы говорим и которую внушил нам Скофилд, мысль, так сказать, продолженная нами, состоит в следующем: имеет ли позиция Лаэрта, во многом привлекательная (хотя Ричард Джонсон выражает ее солдатски прямолинейно), то есть действие ради действия, имеет ли эта позиция преимущество перед позицией Гамлета: действие должно потесниться ради мысли, даже в ущерб действию. Вот в чем вопрос! Пока что оба спорщика легли рядом мертвыми, и спор, стало быть, не закончен.
И еще одно: мысль о предстоящей смерти - ненужно, не вовремя внушенная режиссером Гамлету (он знает, что запятнанным он не сможет жить),- затормаживает актера в последнем акте. Нельзя сказать, что Гамлет чувствует себя обреченным, однако он выглядит примирившимся, примирившимся в высшем смысле, он со спокойным мужеством взирает на смерть! Стены из кирпича. Это слишком эпично для драмы, для Шекспира, наконец, для Гамлета, который бьется до последней минуты - так либо иначе, мыслью или шпагой - и которого мудрость смерти не украшает; к сожалению, это расхолаживает и нас, оказавших герою свое доверие.
Как хорошо, что в последнюю минуту актер спохватывается и берет реванш в самом финале. Умирает Гамлет прекрасно, хочется сказать, так же, как жил, - лицо его прекрасно, на нем не скорбь прожитой жизни, и не безмолвие примиряющей смерти, а светлая мысль - вот что мы и уносим с собой. Режиссер добивается того, чтобы мы могли глядеть на лицо Гамлета и дочитать в нем то, что он не успел сказать. Волнует сцена, где Горацио обнимает обеими руками тело Гамлета, подхватывает его, уже падающего, сползающего, словно удерживает ускользающую жизнь, и держит вот так, обеими руками, уже умершего друга, не желая отдать его никому.
Когда Горацио пытается выпить яд, чтоб умереть вместе с другом, Гамл останавливает его, и с такой неожиданной живостью, словно он забыл что умирает, что примирился со смертью, что знает, что не сможет жить. Нет, ничуть не примирился в это последнее мгновение.
Приветствую своих друзей, а также всех любителей биатлона! www.iourieva.ru . |
